Женская сущность - Страница 7

Александр молча переводил взгляд с ее лица на пиджак, а с пиджака на жеребца в стойле…

– Ради Бога! – вскрикнул он, но было поздно.

Пиджак полетел вниз. Жеребец всхрапнул. А женщина, которую он имел глупость пожелать, быстрым шагом направилась к двери.

– Спокойной ночи, – еще раз сказала Ник и вышла, хлопнув дверью.

В воздухе повисло одно-единственное греческое слово. Но в греческом она еще не поднаторела. Ник отряхнула руки и зашагала к дому. Пиджак приземлился, где надо: прямо под ноги жеребцу.

Что ни говори, есть еще в мире справедливость.

Александр смотрел на захлопнувшуюся дверь.

Затем, сжав зубы, нагнулся и осторожно поднял из стойла пиджак. Держа его тоже двумя пальцами, он открыл дверь и бросил его в мусорный контейнер.

Он так и не узнал ее имени, но это и неважно. Должно быть, Цирцея. Волшебница. Черта с два! Сучка… Однако, когда он вышел на улицу, губы его невольно растянулись в улыбку. Потомки шакала еще куда ни шло, но чтоб он был беззубый и лысый через пару лет? Александр хмыкнул и громко рассмеялся. Она не первая женщина, обругавшая его, но обычно это бывало из-за того, что он первый направлялся к двери. И к тому же никто до сих пор не делал этого столь артистично.

Что же до Чина и Аби… Александр вздохнул. Придется объясниться с ними. Они, наверное, ждут не дождутся. Им подавай детали, имя и почему именно конюшня… Почему он бросил пиджак в помойку?

Что ж, придется им остаться ни с чем. Он не собирается кормить их подробностями. Любовное свидание – назовем его так – началось со страсти, а кончилось фарсом, но распространяться об этом ему не хотелось, даже с юмором. Это не для посторонних ушей.

А что касается Цирцеи или как там ее, она просто женщина. Негромко насвистывая, что было нелегким делом, учитывая безрадостный конец приключения, Александр двинулся в сторону дома, засунув руки в карманы брюк.

3

Прошло почти четыре недели, когда в квартире Ник зазвонил телефон. Она как раз наливала себе кофе. Ник поставила кофейник, взглянула на часы и подняла трубку.

– Привет, Белл, – проговорила она.

Сестра драматически вздохнула.

– Только не уверяй меня, что у тебя поставили видеотелефон.

– Кто еще в такую рань может звонить. Пять минут седьмого, – со смехом сказала она.

– У кого четырехлетний малыш, вот кто. К тому же я боялась, что ты убежишь. Ты же говорила, у тебя собеседование.

– Целых два, – поддакнула Ник, прижимая трубку щекой к плечу, чтобы открыть холодильник и достать сливки. – Первое через пару часов, так что…

– Так что тебе некогда болтать. Знаю. Это я слышу с того самого дня, как ты вернулась с юбилея Чина и Пам.

– С чего ты взяла? – быстро ответила Ник.

Слишком быстро, подумала она. И уже медленней продолжила:

– Я была занята, вот и все.

– Ну да. И что же в твоем плотном графике на сегодня?

– Утром два собеседования. А это значит…

– Это значит, – как ни в чем не бывало подхватила Белл, – что мы с тобой можем пообедать. Помнишь тот ресторанчик на Бродвее?

– Где, переступив порог, вдыхаешь тысячи калорий?

– Ты не слышала последние научные новости? Солнце пожирает калории. А если ты не в курсе, сообщаю, сейчас весна. Выгляни в окно. Видишь, большой желтый шар над рекой? Это солнце.

– Сплошные загрязнения. Честно, Белл, вряд ли что из этого получится. У меня в девять встреча в ООН…

– Ты собираешься работать в ООН? А я-то думала, тебя в офисе на цепи не удержишь.

– Да нет, это частная работа. Переводить письма. А в одиннадцать профессор Мейланд хотел встретиться, чтоб я просмотрела какие-то стихи девятнадцатого века…

– Невероятно. Это что-то новое. С каких пор ты переводишь письма, поэзию. Ты у нас вроде любительница живого перевода. Каллас встречается с Фредом Меркьюри. В таком духе.

Ник налила сливки в кофе и ответила:

– Я действительно предпочитаю это, но у меня банковский счет сам собой не растет, а я, как вернулась с юбилея Пам, еще не работала.

Что за идиотка! Она об этом уик-энде вспомнить без отвращения не может. Сразу всплывает эта гнусная история с Александром Татакисом.

– Правда?

– Увы! Никому не нужны переводчики с французского, немецкого, итальянского…

– Борнезианского.

Ник рассмеялась.

– Ты спец по изобретению языков. Только на Борнео я переводила с французского на английский и с английского на французский. Там была сладкая парочка этнологов, один говорил на… – Она вздохнула. – И мне сейчас не до того, что ты окрестила борнезианским.

– Или греческим, – вставила Белл.

– А греческий-то тут при чем? – вспыхнула Ник.

– Да так просто, подвернулось.

– Что-то у тебя все подворачивается не то.

– Николь, да что на тебя нашло? Ты кофе еще не выпила?

Ник посмотрела на остывающий кофе.

– И правда.

– Оно и чувствуется. Вяжешься к каждому слову.

– Белл, это ты звонишь мне, я не я тебе.

– Это не значит, что надо говорить со мной так, будто я говорю тебе какие-то гадости. А звоню я, чтобы пригласить тебя пообедать и сообщить тебе о твоей будущей работе. А ты на дыбы.

– Что за работа? Переводчиком?

– Разумеется. Какую еще работу может предложить тебе Аби?

– Твоему мужу нужен переводчик?

– Его партнеру по бизнесу нужен. Вернее, приятелю. И это специально для тебя, Ник. Не какие-то там пыльные письма или стишки.

– Классно! – Ник допила кофе. – А с кем именно? Где? Какие языки?

– Я, честно говоря, в детали не входила. Узнаешь все от Аби. Он подойдет в ресторан и все расскажет.

– Ладно, идет. – Ник кашлянула. – Кстати об Аби. Как ему… э-э-э… понравился уик-энд у Чина с Пам?